Когда нет моря снаружи, всегда есть море внутри.
Почти всё время я живу на даче и спокойно варюсь на солнцепёке, но есть и хорошие моменты проживания на даче, например, я стала много читать. Я не знаю, почему мне никак не вытащить из сумки читалку и я читаю книги на своём трындозвоне. Дело в том, что из бесплатных книг там есть только русская классика. И я её читаю.
Из прочитанного:
Дмитрий Мамин-Сибиряк, «Малиновые горы»;
Вера Петровна Желиховская, «Над пучиной»;
Александр Грибоедов, «Притворная неверность»;
Игнатий Потапенко, «Тайна».
Если говорить о каждой книге по чуть-чуть, то самая-самая - это "Над пучиной" Веры Желиховской. Написана она со всеми этими твёрдыми знаками в конце, со всякими мягкими знаками с чёрточками и с латинской буквой "и". Зато как вкусно она написана - пейзажи, летнее лето, летняя Одесса, переживание-горе. Всё это так сладко, что я бы прочла эту книгу ещё раз, ведь она действительно чудесна. "Малиновые горы" честно признаюсь совсем не понравились. Она какая-то церковная, по грехам воздастся и всё в таком духе. Не убий ближнего своего и всякую прочую тварь неразумную. В этом весь смысл. Как ни странно этого Дмитрия Мамина-Сибиряка очень много, но я стараюсь обходить его стороной. "Притворная неверность" - небольшая интрига от двух сестёр, которые пошутили (и хотели бы проучить мужей одного за его хладнокровность, второго за чрезмерную ревность) над своими мужьями. Простая и легкая пьеса. Ничего об этом не скажу, но она как-то размазана и непонятна. О "Тайне" тоже не скажу ничего. Противоречивая книга, где вроде и преступление, а преступление само за благие дела. У отца вражда с сыном, отец набрасывается с ножом на сына и ранит его в горло. Вражда из-за того, что сынок его сделал ребёнка какой-то там миловидной девушке Сашеньке, но не женился и не желал слушать об этом. Вот и решайте тут. Подлость сына и ярость (благая) отца.
Читаю в данное время Николая Полевого с его книгой "Живописец", пока мне в ней всё нравиться. Она интригует, Аркадий очень интересная личность я вижу в нём себя. Мне он уже нравится своей гордостью, своевольностью. Ух! Напишу целую простыню об Аркадие и об этой книге.
Время русской классики!
Живутъ словно птицы, всю жизнь проводят въ какой-то норь; умираютъ - безпомощно и не ропщутъ!